Моему папе, с нежностью

Это было очень давно -
Ну где-то там, на стыке времён.
Паровоз пыхтел, как трубач на свадьбе.
Мальчик Мотл был одинок,
Он влез в пустой товарный вагон,
Не держал в местечке его никто.

Выцветший потёртый картуз,
И просит каши левый штиблет,
И глаза большие, как две маслины.
И ни крошки хлеба во рту,
И ни колоса на мёртвой земле -
Мальчик Мотл ехал к своей судьбе.

Баюшки-баю, Мотэле,
Всё будет хорошо.
Тот, кто беды не знал,
Тот счастья ни капельки не нашёл.
Баюшки-баю, Мотэле,
Выспись под стук колёс
И не стыдись своих пыльных слёз.

Жизнь, господа, непроста,
За двадцать лет наломано дров.
И опять летит паровоз на север.
Мотл пачку чая достал
И разделил на всех мужиков -
За добро всегда отдадут добром.

Баюшки-баю, Мотэле,
Всё будет хорошо.
Тот, кто тюрьмы не знал,
Тот воли за проволокой не нашёл.
Баюшки-баю, Мотэле,
Выспись под стук колёс
И не стыдись покаянных слёз.

Мягко падал ласковый снег,
А города сжигала война,
На Урал спешил санитарный поезд.
Тоненькие дужки пенсне,
И тусклый свет в проёме окна,
И последний штурм высоты во сне.

Баюшки-баю, Мотэле,
Всё будет хорошо.
Боли кто не узнал,
Тот радости искренней не нашёл.
Баюшки-баю, Мотэле,
Выспись под стук колёс
И не стыдись душу рвущих слёз.

Весело гудела Москва.
На шумный Белорусский вокзал
Провожали в путь старика два сына.
Мотл возвращался туда,
Где мама в праздник халу пекла
И куда она его позвала.

Баюшки-баю, Мотэле,
Всё было хорошо.
Ты так хотел любви
И ты наконец-то её нашёл.
Баюшки-баю, Мотэле,
Выспись под стук колёс
И не стыдись своих пьяных слёз.

My dad, with tenderness

It was a long time ago -
Well somewhere there, at the junction time.
The locomotive puffed, as a trumpet player at the wedding.
Boy Motl was alone,
He climbed into an empty boxcar,
Not kept in a place no one.

Faded shabby cap,
And asks Kashi left boots,
And large eyes, like two black olives.
And not a crumb of bread in your mouth,
And no spike on the ground dead -
Boy Motl was riding to his destiny.

Now-hush, Matale,
All will be well.
The one who woes did not know
The happiness wasn't found.
Now-hush, Matale,
Sleep by the rattle of wheels
And don't be ashamed of their dusty tears.

Life, gentlemen, tough,
Over twenty years of mangled wood.
And flies back the locomotive to the North.
Motl pack of tea got
And he divided to all men -
For good always give good.

Now-hush, Matale,
All will be well.
The one who don't know,
The will behind the wire is not found.
Now-hush, Matale,
Sleep by the rattle of wheels
Don't be ashamed and repentant tears.

Softly falling gentle snow,
And the cities were burned war,
To the Urals was in a hurry sanitary train.
Thin temples eyeglasses,
And the dim light in the window,
And the last storm height in a dream.

Now-hush, Matale,
All will be well.
Pain who didn't know,
The sincere joy is not found.
Now-hush, Matale,
Sleep by the rattle of wheels
And don't be ashamed of the soul tearing tears.

Fun buzzing Moscow.
In a noisy Byelorussian station
Walked in the way of the old man's two sons.
Motl went back there
Where is the mother in the holiday challah baking
Where she called him.

Now-hush, Matale,
It was all good.
You wanted love
And you finally found her.
Now-hush, Matale,
Sleep by the rattle of wheels
And don't be ashamed of your drunken tears.