Я воровал. Мне вот говорили, что тебе сейчас исполнится 14 лет и пойдешь ты в тюрьму. Я так рукой махнул на них. Думаю про себя: "Да идите вы куда-нибудь к чертям, другим". А мою жизнь не трогайте. Это - моя жизнь, мне ею распоряжаться, что мне делать, воровать или не воровать, попаду я туда или не попаду. Это - моя жизнь.

Неживые цветы на стальных побегах,
Неестественно яркие из под снега,
В неуверенной ладони стопарь,
Неумело еще звучит тон поминальный.
Нет ничего необычного, еще раз,
Просто станет светлее чуть от числа глаз.
Уже легенда готова, сплевываю сплетни,
Эталон для несовершеннолетних.
Между бордюрами кровь, клич слышу боевой,
За каплю нашей мы прольём ручьи чужой.
У нас все так же дико, гвозди с досками,
Аборигены, земля у нас еще плоская.
Воспитывай малого на рассказе,
На истории красивой сразу,
Про одного бойца, расскажи про замес в подворотне
И про смерть одинокую с оружием в руках,
И получи еще десяток отморозей в пороках.
Без веры в принципы зато сука с понятиями,
Там у каждого еще статья в рюкзаках.
Ты еще не втаптывал тварь, да куда тебе.

Надежда моя внутри пошла язвами,
Лезут пол ребра слева руками грязными,
А мне бы словом достать до сердец
Бьются без тепла, даже детские.

Самоуверенные, гордые, молодые
На количество крестов, до пизды им.
Протри фары, на вещи реально смотри,
Пали только листья, жизнь то вся впереди.
Славянский двор, пустая тара, на районе глухо,
Знать, короли дворов коронуют шлюх.
Наше солнце за околицей умылось кровью,
Еблю на подоконнике зовут любовью.
Школьницы, следи пацанской элиты,
Ведет бровь, лихо манит меня габаритами,
Не отдам сердце, ведешь на крышу,
Не подойду близко, исповеди твои слышал.
Кварталы, глубинка, отсутствие света,
Видал топтали любовь изорванными кедами.
Руки по карманам, на движняках сутулятся,
Девочки не плачут, венчанные с улицами.

Падаем и самолюбие не просит нас о помощи,
А я с утра умру еще раза четыре до ночи,
При виде первобытного строя молодняка,
Ловит тупняка, но действует наверняка.
Манеры, поведение, это не важно,
Главное цвет души приторно парашный.
Раз за разом задыхаемся по новой,
По пидзде смысл, на хуй светлые стороны.
Такие нравы приравняют их к шалавам,
Умирая, сознавая, легче и не стало,
Режет на живую и слезы только для стиля,
Потом просят, что бы святой отец простил их.
Опять сердце тревожит лезут вон из кожи,
Уверен, вряд ли пошарпанный крест поможет.
Жилые подвалы рождают истины
И под сырыми трубами ведет куда-то линия жизни.

I stole . I am now told that you are now 14 years old and you go to jail. I waved his hand to them. I thought to myself : " Yes , you go to hell somewhere , else." And do not touch my life . This - my life , I dispose of it that I do not rob or steal, I 'll get there or not get . This - my life .

Inanimate flowers on steel shoots
Unnaturally bright from under the snow ,
In uncertain stopar palm ,
Clumsily still sounds pious tone .
There is nothing unusual , yet again,
Just become a little lighter on the number of eyes.
Already a legend ready spit gossip
Standard for minors.
Between curbs blood, hear the cry of combat ,
For a drop we shed our streams stranger.
We still wildly nails boards
Aborigines , land we still flat.
Educate small on the story ,
At once beautiful stories ,
About one fighter , tell me about kneading in the alley
And about a lonely death in arms ,
And win a dozen froze in vices .
Without faith in the principles of a bitch but the concepts
There's still every article in backpacks .
You still do not trample creature, but where you.

My hope is gone inside ulcers
Climb floor ribs left hands dirty
And I would get word to the hearts of
Struggling without heat , even children .

Self-confident , proud , young
The number of crosses to them pussy .
Wipe the lights, look at things realistically ,
Once the leaves have fallen , the whole life ahead.
Slavic yard, empty containers at area dully
Know courtyards crowned kings whores .
Our sun on the outskirts umylos blood
Eblyu name on the windowsill love.
Schoolgirls watch patsanskoy elite
Leads eyebrow famously lures me dimensions ,
Do not give up heart 're on the roof ,
Will not come close , hear your confession .
Quarters, backwoods , the absence of light ,
Vidal trampled love tattered sneakers .
Hands in his pockets on dvizhnyak slouch
Girls Do not Cry , crowned with the streets .

Fall and self-esteem is not asking us for help,
And I am going to die four times more to night,
When a primitive society of young ,
Tupnyakov catches , but certainly valid .
Manners , behavior, it does not matter
Main color of the soul lusciously parashny .
Over and over again on the new pant ,
By pidzde sense on the bright side of dick .
Such manners equate them to slut ,
Dying , knowing and not become easier ,
Cuts and tears to live only for style ,
Then pray that the Holy Father would forgive them .
Again heart worries climb out of the skin ,
Sure , hardly cross posharpanny help .
Residential basements truth is born
And by raw pipes leads a life line somewhere .