Я нарисую старый дом,
Березки, палисадник ветхий,
Огромный вяз (его уж нет),
Отца, глядяшего мне вслед,
Окно лобзающие ветки.

Я нарисую старый дом,
Певцов пернатых на скворечне,
Две тонких яблони в саду,
Кусты черемухи в цвету,
Храм белокаменный, конечно.

Я нарисую старый дом,
Поля с картофельной ботвою,
А вдалеке - холмы и рвы,
Деревья в зелени листвы,
Все позабытое, живое.

Я нарисую старый дом,
Десну и лес, простор обжитый.
Большеголовое дитя
Сидит на лавочке, свистя
В свою свистульку из ракиты.

... Но время не вернуть назад.
И не бежать босым по лужам.
Отец, глядящий мне вослед,
Недавно мною был отпет,
А храм отхожим местом служит!

... Споткнулся, замер карандаш,
Не по своей, наверно, воле.
Гляжу в окно на белый свет -
И дома нет, и храма нет.
Бумага, чистая до боли.

22 апреля 1989 п. Кярово

I'll draw an old house
The birches, the old garden,
A huge elm (nothing),
Father, gledachevo after me,
Window lossaudio branches.

I'll draw an old house
Feathered singers on squareone,
Two fine Apple trees in the garden,
Bird cherry trees are in bloom,
The temple of white stone, of course.

I'll draw an old house
Fields with potato tops,
And in the distance there are hills and ditches,
The trees are in foliage,
All forgotten, live.

I'll draw an old house
The gum and forest, inhabited space.
The large-headed child
Sitting on a bench whistling
In his whistle from Rakita presented.

... But time is not back.
And not to run barefoot through the puddles.
Father, looking after me,
Recently I was UPET,
But the temple of latrines is!

... Stumbled, stopped the pencil,
Not on the, probably will.
Look in the window at white light
And home there, and no temple.
Paper, to clean pain.

April 22, 1989 p. Karova