Бывший подъесаул уходил воевать
На проклятье отца и молчание брата
Он ответил: "Так надо, но вам не понять"
Тихо обнял жену и добавил: "Так надо"

Он вскочил на коня, проскакал полверсты
Но, как вкопанный, встал у речного затона
И река приняла ордена и кресты
И накрыла волна золотые погоны

Ветер сильно подул, вздыбил водную гладь
Зашумела листва, встрепенулась природа
И услышал казак: "Ты идешь воевать
За народную власть со своим же народом"

Он тряхнул головой и молитву прочел
И коню до костей шпоры врезал с досады
Конь шарахнулся так, как от ладана черт
От затона, где в ил оседали награды

Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить
С нашим атаманом не приходится тужить

И носило его по родной стороне
Где леса и поля превратились в плацдармы
Бывший подъесаул преуспел в той войне
И закончил ее на посту командарма

Природа мудра, и Всевышнего глаз
Видит каждый наш шаг на тернистой дороге
Наступает момент, когда каждый из нас
У последней черты вспоминает о Боге

Вспомнил и командарм о проклятье отца
И как божий наказ у реки не послушал
Когда щелкнул затвор и девять граммов свинца
Отпустили на суд его грешную душу

А затон все хранит в глубине ордена
И вросли в берега золотые погоны
На года, на века, на все времена
Непорушенной памятью Тихого Дона

Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить
С нашим атаманом не приходится тужить

The former captain went to war
The curse of the father, and the silent brother
He replied: "it's necessary, but you don't understand"
Silently hugged his wife and said, "it is necessary"

He jumped on his horse, rode half a mile
But, rooted to the spot, stood near a river backwater
And river took orders and crosses
And a wave of gold epaulets

The wind blew strongly, zdybel water surface
Foliage rustled, startled nature
And I heard Kazak: "You go to war
For the people's power with his own people"

He shook his head and read a prayer
And horse to the bone spurs embedded with anger
The horse shied away as the devil from incense
From the Creek, where the silt settled awards

Ljubo, brothers, Ljubo, Ljubo brothers to live
With our ataman it is not necessary to grieve

And wore it on the native side
Where forests and fields have turned into springboards
The former captain has excelled in that war
And finished it on a post of the commander

Nature is wise, and the Almighty eye
Sees our every step on the thorny road
There comes a time when each of us
In the last line remembers God

Remembered and the army commander about the curse of the father
And as God's order at the river I listened to
When clicked the shutter and nine grams of lead
Released on the court his sinful soul

And backwater all the stores in the depths of the order
And they grew on the shores of the Golden shoulder straps
For years, for ages, for all times
Narushennoi memory of the quiet don

Ljubo, brothers, Ljubo, Ljubo brothers to live
With our ataman it is not necessary to grieve