Вот мы с тобой -
обречены -
трава, что ждет удара косой.
Вот мы с тобой -
обручены
кольцом разлук и бед полосой.

Покуда мы еще здесь - и вместе
дай мне коснуться тебя губами.
Так странно видеть: кружат над нами
косые тени ангелов мести.

Гонимый гением дальних странствий,
горчайшей будешь моей потерей.
А я - сладчайшей твоей утратой.
Я знаю все. Что же делать теперь.

Я знаю - будешь делить с другими
вино и ночи. И вдруг однажды
не сможешь выплакать мое имя.
И рот сожжет твой внезапной жаждой.

...Еще чуть-чуть в плену друг друга,
сплетясь, как ветви в ветреный вечер.
Отмерен срок наш и круг очерчен.
Но, прежде чем сделать шаг из круга -

дай мне коснуться тебя губами,
налить вина и глядеть на пламя,
как будто есть еще строки в песне,
как будто мы еще здесь - и вместе.

Here we're
doomed -
the grass that waits for the blow of a scythe.
Here we're
engaged
ring separations and ills band.

As long as we're still here and together
let me touch you lips.
So strange to see: circling above us
the slanting shadows of the angels of vengeance.

Driven by the genius of distant travels,
bitter will be my loss.
And I'm your sweetest loss.
I know everything. What to do now.

I know will share with others
the wine and the night. And then one day
will not be able to cry out my name.
And your mouth will burn your sudden thirst.

Just a little bit longer in thrall to each other,
interwoven, like branches on a windy evening.
Our measured period and terms defined.
But before you step out of the circle -

let me touch you lips,
pour the wine and look at the flame,
as if there is another line in the song
as if we are still here and together.