Седое утро знойным ветром дуло,
Стоял суровый утренний мороз,
Схватили немцы девушку Татьяну
И потащили в хату на допрос.

В ее глазах бесстрашие сияло,
У ней нашли гранату и наган.
Пытали, но ни слова не сказала,
Не выдала Татьяна партизан.

Седое утро знойным ветром дуло,
Палач веревку, ящик приволок,
И девушка в последний раз взглянула
На вьющийся над хатами дымок.

«Нас не сломить!» - услышали крестьяне,
А дальше крик петля оборвала,
И у всех к родной любимой Тане
Слеза страданья с гневных лиц смела.

Седое утро вышло из тумана,
Стоял суровый утренний мороз,
И девушку по имени Татьяна
Крестьяне хоронили у берез.

Они клялись не дать врагу пощады,
Они клялись смерть Тани не забыть,
Умножить партизанские отряды,
За нашу Таню немцам отомстить.

Gray morning a hot wind blew,
Stood the harsh morning frost,
The Germans grabbed the girl Tatyana
And dragged him into the house for questioning.

In her eyes shone the courage,
She found a grenade and a revolver.
Tortured, but not a word said
Not issued Tatiana partisans.

Gray morning a hot wind blew,
The executioner the rope, the box was brought,
And the girl one last look
On Curling smoke above the huts.

"We are invincible!" - I heard the peasants,
And then loop the scream broke off,
And all to his beloved native Tanya
Tear suffering with angry faces bold.

Gray morning came out of the fog,
Stood the harsh morning frost,
And a girl named Tatiana
Villagers were buried at the birches.

They swore not to give the enemy mercy,
They swore the death of Tanya not to forget,
Multiply guerrilla groups,
Our Tanya for the Germans to take revenge.