For my own part, I have never had a thought which I could not set down
in words with even more distinctness than that with which I conceived it.
There is, however, a class of fancies of exquisite delicacy which are not
thoughts, and to which as yet I have found it absolutely impossible to
adapt to language. These fancies arise in the soul, alas how rarely.
Only at epochs of most intense tranquillity, when the bodily and mental
health are in perfection. And at those weird points of time, where the
confines of the waking world blend with the world of dreams. And so I
captured this fancy, where all that we see, or seem, is but a dream within
a dream

Со своей стороны , я никогда не была мысль , которую я не мог установить вниз
в словах с еще большей отчетливостью , чем то, с чем я задумал это.
Существует, однако , класс фантазий изысканного деликатеса , которые не являются
мысли , и к которому еще я нашел его совершенно невозможно
адаптироваться к языку . Эти фантазии возникают в душе , увы , как редко .
Только в эпохи наиболее интенсивных спокойствия , когда телесное и психическое
здоровье являются в совершенстве. И в тех странных моментов времени , где
пределы реальном мире смешать с миром сновидений. И поэтому я
захватили этот необычный, где все, что мы видим , или , кажется , всего лишь мечта пределах
мечта