Товарищ Сталин, Вы большой ученый,
В языкознаньи знаете Вы толк,
А я простой советский заключенный,
И мне товарищ — серый брянский волк.

За что сижу, воистину не знаю,
Но прокуроры, видимо, правы.
Сижу я нынче в Туруханском крае,
Где при царе сидели в ссылке Вы.

В чужих грехах мы сходу сознавались,
Этапом шли навстречу злой судьбе.
Мы верили Вам так, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе.

И вот сижу я в Туруханском крае,
Где конвоиры, словно псы, грубы.
Я это все, конечно, понимаю,
Как обостренье классовой борьбы.

То дождь, то снег, то мошкара над нами,
А мы в тайге с утра и до утра.
Вы здесь из искры разводили пламя,
Спасибо Вам, я греюсь у костра.

Вам тяжелей, Вы обо всех на свете
Заботитесь в ночной тоскливый час,
Шагаете в кремлевском кабинете,
Дымите трубкой, не смыкая глаз.

И мы нелегкий крест несем задаром
Морозом дымным и в тоске дождей,
Мы, как деревья, валимся на нары,
Не ведая бессонницы вождей.

Вчера мы хоронили двух марксистов,
Тела одели ярким кумачом.
Один из них был правым уклонистом,
Другой, как оказалось, ни при чем.

Он перед тем, как навсегда скончаться,
Вам завещал последние слова,
Велел в евонном деле разобраться
И тихо вскрикнул: «Сталин — голова!»

Вы снитесь нам, когда в партийной кепке
И в кителе идете на парад.
Мы рубим лес по-сталински, а щепки,
А щепки во все стороны летят.

Живите тыщу лет, товарищ Сталин,
И пусть в тайге придется сдохнуть мне,
Я верю, будет чугуна и стали
На душу населения вполне.

Comrade Stalin, You the big scientist,
In linguistics You know a lot about,
But I am a simple Soviet prisoner,
Me and comrade grey Bryansk wolf.

What are, truly don't know
But prosecutors, apparently, right.
I sit now in the Turukhansk region,
Where when the king sat in the link You.

In the sins of others we immediately confessed,
The stage went to meet an evil fate.
We believed You, comrade Stalin,
As, perhaps, did not believe in myself.

And here I sit in the Turukhansk region,
Where the guards, like dogs, are rude.
I realize, of course,
As the aggravation of the class struggle.

The rain, the snow, the midges over us,
And we in the forest from morning to morning.
You here the spark has kindled a flame,
Thank You, I was basking by the fire.

You harder, You about all in the world
Care night in dreary hours,
Marching in the Kremlin office,
Fume tube, awake.

And we bear the heavy cross for free
Frost and smoke in the melancholy rain,
We are like trees that fall on the bunks,
Not knowing insomnia leaders.

Yesterday we buried two Marxists,
Body clothed with bright red Bunting.
One of them was a right deviationist,
The other, as it turned out, nothing to do with it.

It before forever to die,
Left you the last words
Told in EVOH fact to understand
And softly cried: "Stalin — head!"

You dream of us when in the party hat
And in the jacket are on parade.
We chop the forest in the Stalinist and chips,
And splinters in all directions fly.

Live a thousand years, comrade Stalin,
And let in the forest will die to me
I believe will be of iron and steel
Per capita quite.