Я только малость объясню в стихе -
На все я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе -
В поту и нервах первой брачной ночи.

Я знал, что, отрываясь от земли,-
Чем выше мы, тем жестче и суровей;
Я шел спокойно прямо в короли
И вел себя наследным принцем крови.

Я знал - все будет так, как я хочу,
Я не бывал внакладе и в уроне,
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы - короне.

Не думал я над тем, что говорю,
И с легкостью слова бросал на ветер -
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.

Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.

Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" -
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.

Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом,-
Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..

Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мертвого пажа,
Я объезжал зеленые побеги...

Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых, и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.

Я видел - наши игры с каждым днем
Все больше походили на бесчинства,-
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.

Я прозревал, глупея с каждым днем,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век, и люди в нем
Не нравились,- и я зарылся в книги.

Мой мозг, до знаний жадный, как паук,
Все постигал: недвижность и движенье,-
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду им опроверженье.

С друзьями детства перетерлась нить,
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.

Но вечно, вечно плещет море бед,-
В него мы стрелы мечем - в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.

Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошел на зов,- сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.

В непрочный сплав меня спаяли дни -
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все,- и, как они,
Я не сумел от мести отказаться.

А мой подъем пред смертью - есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лег в одну и ту же землю.

Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на датскую корону,-
Но в их глазах - за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.

Но гениальный всплеск похож на бред,
В рожденьи смерть проглядывает косо.
А мы все ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.

I'll explain a little in verse -
At all I do not have the authority...
I was conceived, as needed, in sin -
In sweat and nerves the wedding night.

I knew, looking up from the ground,-
The higher we are, the harder and more severe;
I walked quietly right into kings
And behaved as crown Prince.

I know that everything will be as I want
I've never been bent out of shape and damage
My friends at school and sword
Served me how their fathers to the crown.

I did not think over what I say,
And with ease the words thrown to the wind
I believed and so, as the leader,
All senior children.

Scared us the night watchmen,
As with smallpox, sick time us.
I slept on skins, ate meat with the knife
Evil and tormented the horse stirrups.

I know I will be told: "Zarui!" -
The mark on his forehead I rock since birth burned.
And I related to among the chased harnesses,
Was patient to the violence of words and books.

I could smile with one mouth,
A secret glance when he is angry and bitter,
Learned to hide, raised by a zany,-
Jester's dead now, "Amen!" Poor Yorick!..

But I refused from the division
Awards, production, fame, privileges:
Suddenly I feel sorry for the dead page,
I toured the green shoots...

I had forgotten the thrill of the hunt,
Hated and greyhounds, and hounds,
I wounded animal chased the horse back
And with a whip beat the beaters and hunting.

I've seen our games every day
More like outrage,-
In flowing waters at night, secretly
I was washed clean from day beastliness.

I see, Clupea every day,
I missed home-cooked scheming.
I didn't like age, and the people in it
Didn't like it, and I'm buried in books.

My brain, to the knowledge greedy like a spider,
It all made sense: immobility and movement,-
But not from the thoughts and Sciences,
When everywhere the refutation of them.

With childhood friends has frayed thread
Ariadne's thread turned out to be a scheme.
I struggled with the words "not to be",
As an insoluble dilemma.

But always, always splashes a sea of troubles,-
We throw the arrows in the sieve millet,
Eliminating Ghost the answer
From frilly to this issue.

Call of the wild heard through the hushed buzz
Went to the call - doubt crept from the rear,
Heavy cargo of doom pulled me up,
And the wings down to the flesh are punished in the grave.

In fragile alloy soldered my days
Barely frozen, he began to crawl.
I've shed blood, all, and, like them,
I was not able to refuse from the revenge.

And my ascent before a death is failure.
Ophelia! I do not accept corruption.
But I feel like a murder equalized
With whomever I lay in the same earth.

I'm hamlet, I despised the violence,
I spat on the Danish crown,-
But in their eyes for the throne I tore the throat
And killed the rival on the throne.

But a brilliant splash like a delirium,
In the birth death lurks obliquely.
And we put a tricky answer
And do not find the issue.