Как лежу я молодец под Сарынь-горою,
А ногами резвыми у Усы-реки:
Придавил груди мне крышкой гробовою,
Заковали рученьки медные замки.

Каждой темной полночью приползают змеи,
Припадают к векам мне и сосут до дня.
А и землю-матушку я просить не смею
Отогнать змеенышей и принять меня.

Лишь тогда, как исстари, от Москвы престольной
До степного Яика грянет мой ясак,
Поднимусь я старище вольный иль невольный,
Да пойду по водам я матёрый казак.

Две змеи заклятые к векам присосутся
И за мной потянутся черной полосой,
По горам над реками города займутся, -
И година лютая будет мне сестрой.

Пронесут знамения красными столпами,
По земле протянется огненная вервь,
И придут олаписы с песьими главами,
И в полях младенчики поползут, как червь.

Задымятся кровию все леса и реки,
На проклятых торжищах сотворится блуд,
Мне тогда змееныши приподнимут веки, -
И узнают Разина, и начнется суд.

As I lay under saryn fellow - mount,
A frisky feet from Mustache River :
I pressed his chest lid deathly ,
Chained ruchenki copper locks .

Every dark midnight creep up serpents
I cling to the eyelids and suck until the day.
A mother earth and I do not dare to ask
Drive off the serpent and accept me .

Only then , as from time immemorial , from Moscow Patronal
Until steppe Yaik clap my tribute ,
I will go up starische free il involuntary ,
Yes , I 'll go to the Water hardened Cossack.

Two snakes sworn to centuries prisosutsya
And behind me pulled a black stripe ,
In the mountains above the city will take the rivers -
And I will godina fierce sister.

Signs will carry the red pillars
Stretch along the ground rope of fire ,
And come with dogs' heads olapisy ,
And in fields mladenchika crawl like a worm .

Puffed blood of all the forests and rivers ,
On Damned mart created fornication,
I then serpent pripodnimut eyelids -
And learn Razin , and the trial would begin .