And must I be to judgment brought,
And answer in that day,
For every vain and idle thought,
And every word I say?

Yes, every secret of my heart,
Shall shortly be made known,
And I receive my just desert
For all that I have done.

How careful, then ought I to live,
With what religious fear!
Who such a strict account must give
For my behavior here.

Thou awful Judge of quick and dead,
The watchful power bestow;
So shall I to my ways take heed,
To all I speak or do.

If now Thou standest at the door,
O let me feel Thee near,
And make my peace with God, before
I at Thy bar appear.

И я должен быть на суд привели,
И ответить в тот день ,
Для каждого тщетной и праздной мысли ,
И каждое слово я могу сказать?

Да, каждый секрет моего сердца ,
Должен вскоре стать известным ,
И я получу только пустыню
За все, что я сделал .

Как осторожны , то следовало я жить ,
С чем религиозный страх !
Кто такой строгий счет должен дать
Для моего поведения здесь .

Ты ужасно Судия живых и мертвых,
Бдительным дарение питания ;
Так же мне с моими способами , берегись ,
Чтобы все, что я говорю или делаю.

Если сейчас ты стоишь у двери ,
Дай мне чувствовать Тебя рядом ,
И сделать мой мир с Богом , прежде чем
Я в Твоей баре появляются .