Her mouth stands to convey swarms of plague, time slowly corrodes as her jaws have locked into place. At the grips of her own hands this woman carries her victims to their passing, they hold back tight. For when this woman arches back her skin sheds from her bare limbs, her own flesh begins to pile at her own feet. This disease continues to dialate as it imerses through the air, she can no longer hide what she is. Contamination grows in the town where she lays and sleeps, she can no longer hide what she is. Her people before her beg only for forgiveness as their flesh begins topeel from their bodies, their flesh pile at their own feet.

Ее рот стоит передать рои чумы , время медленно разъедает , как ее челюсти были зафиксированы на месте . В тисках свои руки эта женщина несет ее жертвами их прохождения , они сдержать туго. Ибо, когда эта женщина арки назад ее сараи кожи от босыми конечностей , ее собственная плоть начинает накапливаться на ее собственных ногах . Это заболевание продолжает dialate как это imerses по воздуху , она больше не может скрыть то, что она есть. Загрязнение растет в городе, где она лежит и спит , она больше не может скрыть то, что она есть. Ее народ перед ее нач только о прощении , как их плоть начинает topeel из их тел , их плоть кучу на собственных ногах .