Увозил меня полковник за кордон,
Был он бледен, как покойник, миль пардон,
Говорил он всю дорогу о Руси:
"Живы мы и слава богу, гран мерси".
-"Извините, мсье полковник, чем стареть
Может лучше за Россию умереть?
Ради чести и престижа, не шучу?"
Он ответил: "Что я, рыжий?
Не хо чу!"

Между прочим, сам Керенский за кордон
Перебрался в платье женском, миль пардон,
Сбросив женскую одежду и корсет
Мне высказывал надежды тет-а-тет.
- "Извините, мсье Керенский, чем стареть
Может лучше за Россию умереть?
Ради чести и престижа, не шучу?"
Он смеётся: "Что я, рыжий?
Не хо чу!"

Мы решили перебраться за кордон,
Чтобы жизнью наслаждаться, миль пардон,
Чтобы с ветренной кокеткой пить вино,
А с блондинкой иль с брюнеткой - все равно.
Сен_требь_ен, ведь лучше, кстати, чем стареть,
У красавицы в объятьях умереть.
Hадо к счастью быть поближе и к любви:
Hе в России, так в Париже.
Се ля ви!

Took me Colonel abroad,
He was pale as a dead man, begging your pardon,
He talked the whole way about Russia:
"We live and thank God Grand merci".
-"Excuse me, Monsieur Colonel, than to grow old
Maybe it's better for Russia to die?
For the sake of honor and prestige, not kidding?"
He said, "What am I, an orphan?
Not Ho-Chu!"

By the way, Kerensky himself abroad
Moved to women's dress, begging your pardon,
Dropping women's clothes and corset
I expressed the hopes of a tete-a-tete.
- "Excuse me, Monsieur Kerensky, than to grow old
Maybe it's better for Russia to die?
For the sake of honor and prestige, not kidding?"
He laughs, "What am I, red?
Not Ho-Chu!"

We decided to move abroad,
In order to enjoy life, begging your pardon,
To windy Basque drink wine,
And with the blonde or the brunette anyway.
Centrebet, because it is better way than to grow old,
A beautiful woman in his arms to die.
Need fortunately to be closer and to love:
Not in Russia, in Paris.
C'est La vie!