Текст “Журавлей” написал дагестанский поэт Расул Гамзатов. В 1966 году он был в Японии на открытии памятника девочке, ставшей жертвой ядерного взрыва в Нагасаки. Умирая от лейкемии, она верила в то, что спасти ее могут только тысячи белых бумажных журавликов. У девочки уже не было сил вырезать журавлики из бумаги, и тогда из всех стран мира от детей разных национальностей стали приходить посылки. Но даже десятки тысяч белых журавликов уже не смогли спасти девочку. Стоя возле памятника, поэт поднял голову вверх и увидел в синем небе клин журавлей. В полете они выстроились так, будто оставили в своем ряду место для кого-то. Так родились строчки: “И в том строю есть промежуток малый, быть может, это место для меня”. Марк Бернес, прочитав эти стихи в “Правде”, буквально заболел ими. Но кое-что в тексте, по его мнению, нуждалось в поправке. Он позвонил автору в Дагестан и уговорил заменить слово “джигиты” на “солдаты”. Гамзатов согласился. Теперь эта строка звучала так: “Мне кажется порою, что солдаты...”, приобретя более глубокий смысл. Написание музыки к этой песне Марк Бернес доверил своему другу Яну Френкелю. Когда тот закончил работу над ней и исполнил Бернесу, лишенный сентиментальности актер заплакал.

Говорят, умирая, Марк Бернес попросил принести ему фонограммы четырех песен: “Я люблю тебя, жизнь”, “Романс Рощина”, “Три года ты мне снилась” и “Журавли”. Его и хоронили не под звуки похоронного марша, а под фонограмму этих песен — так, как он завещал.

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?

Летит, летит по небу клин усталый -
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый -
Быть может, это место для меня!

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

The text of “Cranes” wrote the Dagestan poet Rasul Gamzatov. In 1966 he was in Japan at the opening of the monument to the girl, the victim of a nuclear explosion in Nagasaki. Dying of leukemia, she believed that it may just save thousands of white paper cranes. The girl had no strength to cut the cranes out of paper, and then from all over the world from children of different nationalities began to receive parcels. But even tens of thousands of white cranes could not save the girl. Standing near the monument, the poet raised his head up and saw blue sky-wedge of cranes. In flight they lined up as if left in its row seat for someone. Thus was born the line, “And in the ranks there is a small gap, perhaps, this is the place for me.” Mark Bernes, after reading these verses in “the Truth”, literally, got sick of them. But something in the text, in his opinion, required amendment. He called the author in Dagestan, and persuaded her to replace the word “horsemen” by “soldiers”. Gamzatov agreed. Now, this line was: “I think sometimes, that the soldiers...” by acquiring a deeper meaning. Writing music to this song mark Bernes entrusted to his friend Ian Frenkel. When he finished the work and fulfilled the Bernes, devoid of sentimentality, the actor began to cry.

They say, dying, mark Bernes asked me to bring him four of the soundtrack songs: “I love you, life”, “miracle Romance”, “Three years I dreamed of you” and “Cranes”. It and not buried under the sounds of a funeral March, and a soundtrack of these songs, as he willed.

I think sometimes, that the soldiers,
With bloody not come fields,
Not in this land perished once,
But turned into white cranes.

They hitherto with those distant times
Fly and we hear voices.
Not because so often and so sadly
We fall silent, looking at the sky?

Flies, flies through the sky wedge tired -
Flies in the mist at the end of the day,
And in the ranks there is a small gap -
Perhaps, this is the place for me!

The day will come, and with a flock of cranes
I'll swim in the same blue-gray haze,
Out of heaven like a bird calling out
All of you who are left on earth.