Большой широкий город магистрали и дома
Гусары в окна бесполезная тюрьма
Зеленым яблоком железо запоет
Ты станешь слаще
А я пропала без вести в японских лагерях
Пропала голубем синицею в руке
Я застывала в ожидании тебя
Неблагодарно

С тобой проводит ночи 31-ая весна
И без сомнения ревнует ко всему
И без сомнения ревнует ко всему
Бьет стекла
А я прощаюсь с городом просоленным куда
В любое время не доходят поезда
И губы часто здесь обветрены мои
Бывали

Рассвет в соломе крылья паутина провода
Я мягким тигром сторожу тебя в окне
И обалдевшая от нежности вода
Несовершенна
А я к тебе стремлюсь
Я нагибаюсь до земли
Я в этом марте в этом марте навсегда
И одуревшие дрейфуют корабли
Неблагодарно

С тобой проводит ночи 31-ая весна
И без сомнения ревнует ко всему
И без сомнения ревнует ко всему
Бьет стекла
А я прощаюсь с городом просоленным куда
В любое время не доходят поезда
И губы часто здесь обветрены мои
Бывали

Large city wide highways and houses
Hussars in the window useless prison
Green apple iron sing
You will become sweeter
And I was missing in the Japanese camps
Gone dove bird in the hand
I froze , waiting for you
ingratitude

    Are you spending his nights 31st spring
    And no doubt jealous of everything
    And no doubt jealous of everything
    beats glass
    And I say goodbye to the city where salted
    At any time, do not reach the train
    And here chapped lips often my
    There were

Dawn in the straw wings Wide Wire
I soft tiger keeper you in a window
And stunned tenderness water
imperfect
And I aspire to you
I bend down to the ground
I this March in March forever
And Muzzy drift boats
ingratitude

    Are you spending his nights 31st spring
    And no doubt jealous of everything
    And no doubt jealous of everything
    beats glass
    And I say goodbye to the city where salted
    At any time, do not reach the train
    And here chapped lips often my
    There were