Я усталым таким еще не был
В эту серую морозь и слизь
Мне приснилось рязанское небо
И моя непутевая жизнь.

Много женщин меня любило.
Да и сам я любил не одну.
Не от этого ль темная сила
Приучила меня к вину.

Бесконечные пьяные ночи
И в разгуле тоска не впервь!
Не с того ли глаза мне точит
Словно синие листья червь?

Не больна мне ничья измена,
И не радует легкость побед,
Тех волос золотое сено
Превращается в серый цвет,

Превращается в пепел и воды,
Когда цедит осенняя муть.
Мне не жаль вас, прошедшие годы,
Ничего не хочу вернуть.

Я устал себя мучить бесцельно.
И с улыбкою странной лица
Полюбил я носить в легком теле
Тихий свет и покой мертвеца.

И теперь даже стало не тяжко
Ковылять из притона в притон,
Как в смирительную рубашку
Мы природу берем в бетон.

И во мне, вот по тем же законам,
Умиряется бешеный пыл.
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.

В те края, где я рос под кленом,
Где резвился на желтой траве,—
Шлю привет воробьям и воронам
И рыдающей в ночь сове.

Я кричу им в весенние дали:
«Птицы милые, в синюю дрожь
Передайте, что я отскандалил,—
Пусть хоть ветер теперь начинает
Под микитки дубасить рожь».

1923

I tired this has not yet been
In the grey king and mucus
I had the Ryazan sky
And my unlucky life.

Many women loved me.
And I loved no one.
Not of this eh dark power
It taught me to blame.

The endless drunken nights
And in the Orgy of anguish is not pervi!
Not with the eyes sharpens me
If blue leaves the worm?

Not sick I draw treason,
And not happy with the ease of conquest,
Those hair Golden hay
Turns to grey,

Turns to ashes and water,
When autumn speaks dregs.
I don't feel sorry for you, past years,
I don't want to return.

I'm tired of torturing myself pointlessly.
And with a smile strange faces
I love to wear in a lightweight body
Light quiet and peace of the dead.

And now was not even hard
Toddle out of the den in the den,
As in a straitjacket
We take nature into the concrete.

And me, here under the same laws,
Ubiraetsya rabid fervor.
But all I am with a bow
Those fields that once loved.

In that region where I grew up under the maple tree,
Where frolicking on the yellow grass,—
I send greetings to sparrows and crows
And weeping in the night owl.

I shout them in the spring gave:
"Birds are cute in a blue shiver
Tell him I odendall,—
Even though the wind is now beginning
Under mikitka to batter the rye".

1923