Я нарисую пороги квартир, судеб дороги, дома.
Людям, в итоге – тот мир, что не погубит война.
Студий далёкий эфир, скуден и сводит с ума,
Здесь не готов ориентир, песни и звуки, слова.
Пусто, не видно листвы, чувство обидного сна,
Туз там, опять на восьми, грустно, как пить дать, я знал.
Русло теряет контроль нашей бездонной реки,
Устно меняю пароль ваш, на весь дом, и логин.
Важно быть тем или этим, “каждый” быть может тут “каждым”,
Башни сорвало, и дети стали безбожны однажды.
Эта бумажная эра, вера – кредитная карта,
Мера не нова, покупного основного азарта.
Там, за туманами нет их, ни богатых, ни бедных,
По карманам не сунуть монеты, мама, там мои главные ветви.
Роса веками хранила память в недрах,
Коса не камень в метрах, мало стало кому-то заметно…

Как всё поменялось тут с ног на голову,
Нала тому, мало кому, дабы идти на плаву.
Там тина потянет ко дну в одну минуту судно,
Бита посуда, видимо судный день, чтобы признать вину ту…

На третьем свет погаснет, в кабинете чьем-то также,
По мне, так дети – праздник, но детям дано не так жить.
Это не к нам вопросы, никак не к ним предъявы,
Просто мы отбросы тут, для боссов, что любят халяву.
Земля планета, подруга, откуда в них столько зла?
Петля надета так туго, худо выше добра…
Птицы медленно к югу, в угол морозом забиты,
Эти границы повсюду, кукол и гос индивидов.
Закон – так ещё книга, слово подковано словом,
Если основа – то битой, если не сломан, то снова!
У ларька общепита, темы, проблемы о том же,
Как дурака, той элиты схемы, оставили бомжем.
Всем нужен дом, жить и стен квадратный метр,
Но обратно, ты кому-то должен, почему-то, что-то, где-то!
Это не планка вовсе и помни, брат,
Тут видит Бог всё и кому-то выйдет боком убитый солдат…

I will paint the sills of the apartments, the fate of the road, at home.
People, in the end – the world that don't crash war.
Studios the distant ether, meager and insane,
Here is not ready landmark songs and sounds, words.
Empty, can not see the leaves, the feeling hurtful sleep
ACE there, again at eight, sad, just to make sure I knew.
The direction loses control of our bottomless rivers,
Orally change your password, for the whole house, and login.
It is important to be this or that, “each” here “each”,
Tower disrupted, and children have become a godless one.
This paper era, faith – credit card,
The measure is not new, the purchase of the main excitement.
Here, beyond the mist no more, neither rich nor poor,
The pockets do not stick to the coins, Mama, my main branches.
Rosa for centuries has preserved the memory in the depths,
KOs is not a stone, in meters, little has become somebody noticeable...

How things have changed here with upside down,
Nala, few people to keep afloat.
There Tina will pull to the bottom in one minute the ship,
Bits of crockery, apparently the day of judgment to plead guilty...

At the third light goes out in the office someone also
For me, the children – a holiday, but the kids are not given to live.
It does not matters to us, not to him present,
Here we just trash, for bosses that like a freebie.
Earth is a planet, a friend, where they so evil?
The loop is worn so tight, above good evil...
Birds slowly to the South, in the corner stacked with frost,
These borders are everywhere, the dolls and the state of individuals.
The law in the book, word savvy word,
If the base – bat, if not broken, again!
In the stall of a public catering, themes, problems,
As the fool, the elite of the scheme, were left homeless.
Everyone needs a house to live in and walls square meter,
But back, you owe somebody, somehow, something, somewhere!
This strap does not remember, brother,
Here God sees all and someone good soldiers killed...