Tra nere piaghe nella vanità
di una terra all'imbrunir
con il sol che atterriva
masticando l'avvenir
Rino accese i suoi vent'anni
e un sentiero d'affamar
di racconti nelle valli
del bandito partigian

poi venne il tempo di chi più non sa
sulle spalle dell'oblio
del circo della storia
annegato al logorio

madre terra asciuga gli occhi
di chi seminò lontan
l'avvenire nei rintocchi
di un passato partigian

sul far dell'oblio
che ammalia il sonno da lontan
canto il tempo del brusio
nel cuor di un vecchio partigian
scalza età a rinnegar
mendicante d'avvenir
nell'era negata di un suolo tradito
riaccendo la gloria della memoria
con la tarantola dell'ultimo bandito
canto la tarantola dell'ultimo bandito

madre terra asciuga gli occhi
di chi seminò lontan
l'avvenire nei rintocchi
di un passato partigian

sul far dell'oblio
che ammalia il sonno da lontan
canto il tempo del brusio
nel cuor di un vecchio partigian
scalza età a rinnegar
mendicante d'avvenir
nell'era negata di un suolo tradito
riaccendo la gloria della memoria
con la tarantola dell'ultimo bandito

Среди черных тщеславия язвы
земельного all'imbrunir
с солнцем, что ужас
жевание завтра
Rino повернул двадцать лет
и пути affamar
историй, в долинах
Бандит партизанского

Затем наступило время тех, кто не знает,
на плечи забвения
История цирка
утонул износа

матери-земли сухого глаза
из тех, кто сеял далеко
В будущем толлинг
в прошлом партизанского

на забвение
что завораживает сна издалека
стороны, время гудение
в самом сердце старого партизанского
босиком возраста отказаться от
нищий завтра
отрицал эпохи почвы предали
власть обратно славу памяти
с тарантула последнего бандита
стороны, тарантул последнего бандита

матери-земли сухого глаза
из тех, кто сеял далеко
В будущем толлинг
в прошлом партизанского

на забвение
что завораживает сна издалека
стороны, время гудение
в самом сердце старого партизанского
босиком возраста отказаться от
нищий завтра
отрицал эпохи почвы предали
власть обратно славу памяти
с тарантула последнего бандита