Да! Теперь — решено. Без возврата
Я покину родные края.
Уж не будут листвою крылатой
Надо мною звенеть тополя.

Низкий дом мой давно ссутулился,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне бог.

Я люблю этот город вязевый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях.
Золотая дремотная Азия
Опочила на куполах.

А когда ночью светит месяц,
Когда светит... черт знает как!
Я иду, головою свесясь,
Переулком в знакомый кабак.

Шум и гам в этом логове жутком,
И всю ночь напролет, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.

Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
«Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад».

Низкий дом мой давно ссутулился,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне бог.

Yes! Now — solved. No refund
I leave their homes.
It will not foliage cruise
Me ringing poplar.

Low house crouched my long,
My old dog has long died.
On the curved Moscow streets
To die, to know, God hath judged me.

I love this city Vesely,
Let obryuzg he may have odrach.
Golden drowsy Asia
Rested on the domes.

And when at night the moon shines,
When you Shine... God knows how!
I'm going head overhangs,
The alley towards a familiar tavern.

The noise and DIN in the den a creepy,
And all night long, till dawn,
I read verses to prostitutes
And with the bandits fried alcohol.

The heart beats more and more,
And I say the wrong thing:
"I'm just like you, lost,
Now I want to go back."

Low house crouched my long,
My old dog has long died.
On the curved Moscow streets
To die, to know, God hath judged me.