Стареем, брат, ты говоришь?
Вон кончен он, недлинный
Старинный рейс Москва-Париж,-
Теперь уже - старинный.

И наменяли стюардесс
И там и здесь, и там и здесь -
И у французов, и у нас,-
Но козырь - черва и сейчас!

Стареют все - и ловелас,
И Дон Жуан, и Греи.
И не садятся в первый класс
Сбежавшие евреи.

Стюардов больше не берут,
А отбирают - и в Бейрут.
Никто теперь не полетит:
Что там - Бог знает и простит...

Стареем, брат, седеем, брат,-
Дела идут, как в Польше.
Уже из Токио летят
Одиннадцать, не больше.

Уже в Париже неуют:
Уже и там витрины бьют,
Уже и там давно не рай,
А как везде - передний край.

Стареем, брат,- а старикам
Здоровье кто утроит?
А с элеронами рукам
Работать и не стоит.

И отправляют нас, седых,
На отдых - то есть, бьют под дых!
И все же этот фюзеляж -
Пока что наш, пока что наш...

Age, brother, are you talking about ?
He finished out , not long
Vintage flight from Moscow to Paris -
Now - vintage .

 And namenyat stewardesses
 And here and here and here and here -
 And the French, and we -
 But the trump card - the brood and now!

All grow old - and womanizer
And Don Juan , and the Greys .
And do not sit in first class
Jews escaped .

 Stewards take longer ,
 A selected - and in Beirut .
 No one now will not fly :
 There - and God knows I'm sorry ...

Age, brother, Sede , brother -
Things are going in Poland .
Already fly from Tokyo
Eleven , not more.

 Already in Paris neuyuta :
 Already there showcases beaten
 Already there have not paradise
 And like everywhere else - the cutting edge.

Age, brother - and the elderly
Health who will triple ?
A hand with the ailerons
Work and not worth it.

 And send us , gray ,
 To rest - that is , hit in the stomach !
 Yet this fuselage -
 So far, our until our ...